Дедушка по папиной линии у меня - венгр, воевавший за фашистов. Роман с военнопленным, ага. Мне вот интересно, что если я вдруг вспомню эту свою венгерскую четвертушку и начну смотреть на русских с ее стороны? Неужели у меня не хватит мозгов понять, что при не изменившихся друзьях, знакомых и соседях их внезапно новый окрас - всего лишь дело точки зрения?
Стоите вы за витражным окном и смотрите на камень по другую сторону стекла. Обычный такой булыжник - через обычное стекло. А сдвинешься к красному сегменту витража и вдруг: "О Боже, какой зловещий, кровавый камень!"